Глава 12
…Тишина и тепло.
Потрескивание камина.
Уютно пружинящее кресло.
Постукивающие по стеклу ветви дуба.
Дочитанная почти до половины книга.
Седоватый мужчина с бородой-эспаньолкой так ей увлекся, что не заметил, как погасла трубка у него во рту.
- Непорядок.
Он поправил затемненные очки и задумчиво осмотрел надкушенный мундштук. С каких пор он начал курить табак?..
Нежные пальцы провели ему по плечу.
- Давай помогу.
В полутьме вспыхнула зажигалка, кто-то заботливо наклонил курительную трубку в руках ученого и подожгли табачную смесь. Прейфилд кивнул, затянулся, откинулся на спинку кресла, закрыл от удовольствия глаза и расслабленно выпустил клубы дыма.
- Спасибо, любимая.
Пальцы ласково провели по его волосам и он почувствовал прикосновение теплых губ у себя на лбу.
- Всегда пожалуйста, дорогой, - улыбнулась до морщинок в уголках глаз немолодая женщина с пепельными волосами, изящным макияжем и родинкой на щеке. - Всегда пожалуйста.
Прейфилд улыбнулся.
Все было в порядке.
Все было хорошо.
- Эд…
Кто-то потряс его за плечо.
- Эдвард! Эд!
Но ведь они с Линой совершенно одни…
- А ну просыпайтесь!
…счастливы и спокойны, вместе столько лет…
- Прейфилд, очнитесь!
Профессор почувствовал, как все вокруг накренилось и исчезло в головокружительной пелене, из которой его вытянуло в оглушительный свет, прямо в обледенелый сугроб, который уже успело припорошить снегом.
- Что… - Ученый заморгал и близоруко прищурился, пытаясь разобрать фигуру человека над ним.
- Боже правый, Эдвард, - выдохнул запыхавшийся Кристиан. - Я с трудом вас нашел.
- Ох-х…
Прейфилд попытался выпрямиться, но даже такое простое действие отозвалось болью во всем его теле. “Похоже, сломаны ребра…”
- Как вы себя чувствуете? - с тревогой поинтересовался журналист, бросивший взгляд на пятна крови на одежде товарища. - И что с вами случилось?..,
Изобретатель предостерегающе выставил руку.
- Секунду, мне нужно прийти в себя… бож-же.
Жаль, что он не умер. И видение в горячечном бреду не было последним, что он запомнит… жаль, что она никогда не будет старше.
“Может ли быть хотя бы один шанс, что в каком-либо из вариантов истории она не погибла под бомбежкой союзников?”..
- Вы ничего себе не сломали?
Мужчина вздрогнул и, подумав, помотал головой.
- Н-нет-нет, все в порядке. Пара ушибов, заживет.
- Вы уверены? - на взгляд журналиста, состояние его нового друга не выглядело внушающим доверия.
- Д-да, вполне, - болезненно отмахнулся Прейфилд и поспешил сменить тему. - За вами не было следа?..
Хиггинсон покачал голово.
- Нет, никого. Я выждал полчаса, как вы и сказали, и отправился на ваши поиски. Найти вас поначалу было несложно, но потом я потерял след и… Господи боже, где ваш ботинок?!
Эдвард только сейчас заметил, что все это время был в единственном носке. И нога не чувствовала холода… “Это очень плохой знак; может быть серьезное обморожение вплоть до потери пальцев…”
Ученый снял совсем легкий и размокший от снега самотканный рюкзак, нашел моток ткани с бечевкой и замотал, как мог, стопу без ботинка.
- Там же, где и второй снеголёт. - Профессор обернулся и небрежно указал себе за спину: - Видите эту подпаленную сосну?
Кристиан покачал головой.
- Н-да, - вам повезло, что вы остались целы. - Молодой человек растерянно потер подбородок. - Но мы не сможем двигаться с одинаковой скоростью…
Повалил густой снег.
- К сожалению, да, - согласился Прейфилд. “На одном ботинке далеко не уедешь…” - Я вам буду балластом.
- Но что же нам делать…?
Эдвард задумался. Генерал Щербатов вернется: он не остановится, пока не найдет их живыми или мертвыми. Никто не сбегает из ОКБ-16 и не остается безнаказанным.
Но вместе им не спастись.
- Придется сделать привал, - наконец начал изобретатель, нахмурив лоб. - А до этого снова разделиться. Вы молоды и лучше справитесь с управлением единственным комплектом реактивных лыж. - Эдвард встретился взглядом с растерянными Кристианом. - Возьмите их и отправляйтесь на поиски радиовышки. Когда найдете - отправьте сигнал по зашифрованной частоте в диапазоне, который я вам указал.
- Но как же вы?
Эдвард сложил губы в улыбке.
- Как-нибудь протяну. Попробую найти помощь.
Хиггинсон бросил взгляд за спину. За покрытыми инеем деревьями занимался рассвет.
- Я видел мельком огни. Неподалеку должна быть деревня.
- Пойду в ту сторону, точно, - с готовностью кивнул профессор и потрогал ноющий бок, который изнутри пропитался чем-то мокрым.
- А нас не сдадут властям?..
Коротко остриженный старик усмехнулся в начавшую пробиваться седую бороду.
- Это земли татар, они многого натерпелись - сначала от царского режима, затем от большевиков. Поверьте мне, на словах все за Советский Союз, а на деле…
Прейфилд скривился, обхватил бедро еще сильнее и покачнулся на бок.
- С вами все хорошо? - обеспокоенно спросил журналист.
- Да-да, все в порядке, - отмахнулся ученый. - Дайте хлебнуть воды и продолжим путь.
***
На горизонте показалось солнце.
Прошел уже час с того момента, как напарник уехал на ракетных лыжах в сторону заледенелой степи. Эдвард медленно шел, прихрамывая обмотанной тряпкой ногой и кутаясь в вымокшее от крови темное пальто. “Нужно осмотреть и промыть рану, перебинтоваться…”
Но сначала нужно дойти до хотя бы какого-то дома.
Прейфилд остановился, выдохнул облако пара и только сейчас заметил, что его пробила мелкая дрожь. Ночь со всеми событиями пролетела быстро - и до чего холодной она, должно быть была… Старик почувствовал боль в груди и жар обмороженных щек.
“Не подхватить бы пневмонию”
Метель почти закончилась.
Он был бы рад присесть, но вокруг была огромная ледяная пустыня. Вдали виднелся хвойный лес с заснеженными вершинами сосен, откуда он вышел, а впереди, по словам Хиггинсона, должно быть селение… если он ничего не напутал и Прейфилд не потерял направление во время снегопада.
Впрочем, вряд ли Кристиан мог ошибиться, - они скатывались с холма и селение могло быть в низине, тем более сейчас подступы к нему могло завалить снегом.
- Да… - вслух произнес профессор, снимая с носа очки. - Должно быть, все дело в этом.
Он протер очки уцелевшим рукавом рубашки и продолжил путь по хрустящему полуметровому слою подмерзшего снега, оставляя за собой след из кровавых пятен.
***
- Машка, а ну иди сюда, снег чистить!
Пожилая женщина с трудом разогнулась и схватилась за поясницу. В спине что-то хрустнуло. Она привычным движением ударила себя по спине, вправила позвонок и надвинула съехавший узорчатый платок из потертой ткани обратно на морщинистый лоб.
Из другой комнаты донесся недовольный голос:
- Ну бабушка, рано же!
Старуха встала в позу.
- Ты что это, не пионер, что ли? Как в глаза смотреть людям в школе?... - Женщина взмахнула рукой повысила голос еще больше. - А ну шагом марш во двор!
Седой и несколько опухший усатый мужчина с неопрятными волосами вздрогнул, лёжа на лавке, протер слипшиеся глаза и с трудом подал голос, нащупывая край стола, чтобы принять горизонтальное положение.
- Бабушку-то с-слушай, дело она говорит.
- Вот! - с готовностью поддержала его нахмурившаяся супруга.
В дверном проеме показалась девочка лет десяти с длинной заплетенной косичкой, наспех одетая в простое светлое платье грубого кроя.
- Ну ба… - протянула внучка и прислонилась к дверному косяку.
Глава семьи была непреклонной.
- Цыц, не “бакать” тут! Давай, Манька, лопату за печкой возьми и ступай, поработай немножко. - Суровая морщинистая женщина с мрачным удовлетворением уступила дорогу ребенку и сдержалась, чтобы не отвесить ему подзатыльник. - У нас своих еще дел в колхозе полно…
- Точно, - поддакнул мужчина и сфокусировал взгляд на недопитой бутылке с чем-то, что вряд ли было чистой водой. - Д-день только начался, это нужно отметить…
Под рукой как раз оказался граненый стакан, но мужчина не был единственным, кто его увидел. Женщина грубым жестом убрала посуду с дощатого стола.
- Ты давай, старый, на водочку-то особо не налегай, тебе еще трактор водить…
- Да что его водить-то, чай не баба, хе-хе… - Дед усмехнулся, махнул рукой, откупорил тару и сделал несколько больших глотков, зажмурившись от приятной горечи.
- Чего-то ты такой веселый? - оторопела бабка. - А ну отдай бутыль-то!..
- А опохмелиться-то?!
Маша, которая все это время стояла в сенях и наблюдала за мизансценой, покачала головой, дошла до дровяной печки из белого кирпича в расписных узорах, вытащила видавшую виды лопату, зашла на порожек, надела еще одни шерстяные носки, обулась в валенки, натянула драную шубу, постояла в нерешительности и все же вышла наружу.
Снега за ночь навалило достаточно. Чтобы расчистить дорожку, придется хорошо попотеть…
Девочка вздохнула и потерла пунцовые щеки. Ее не пугала перспектива замерзнуть; сейчас было не так холодно, как там, откуда были родом ее родители, пока их не депортировали из Финляндии… Морозный воздух скрипел и искрился на солнце, а далекие сосны еле заметно раскачивались на легком ветру.
Но было что-то еще. Маша присмотрелась к забору: его, как и все вокруг, успело завалить снегом, но часть почему-то была чистой. И этот звук… кажется, это был скрип незакрытой калитки.
“Но бабушка всегда ее запирает…”
Девочка схватилась за лопату покрепче и сделала несколько шагов вперед. “Вряд ли это снова соседи, да и до ближайших бараков дорога неблизкая…”
Звук стал громче.
“Точно калитка.”
Простая незапертая калитка с опущенной защелкой, распахнутая настежь и раскачивающаяся на ветру.
Девочка быстро прошла вперед, чтобы закрыть ее, и только сейчас увидела разворошенный снег и красноватые пятна. Когда она ударилась в детстве носом, из него пошла кровь и тоже были такие же пятна…
Она медленно обернулась и тут же вздрогнула от неожиданности.
- Бабуля, деда! - громко закричала она и постучала по стеклу. В окне показались встревоженные лица.
- Чегой-то?..
- Тут дядька какой-то упал!
***
- Ну дела…
Дед распрямился и почесал затылок.
На единственной кровати вытянулся мужчина чуть младше него, худощавый, с неаккуратной седой щетиной, покрытый глубокими ссадинами. Он вздохнул, не раскрывая глаз, и сжался под грубой рогожкой: девочка заметила, что он не переставал держаться за бок, который весь почернел от крови, когда она его нашла.
Пожилая женщина сурово обернулась к супругу:
- Собутыльник твой, надо-ть думать?
Тот покачал головой.
- Не, Матрёна, я в первый раз эту физию вижу. На Михалыча с околицы, конечно, похож, но это точно не он.
Школьница тихо подала голос:
- Какой-то он бритый слишком…
- Н-да, как лагерный. - Матрёна оттянула платок с головы и почесала белоснежные волосы. Незваный гость, конечно, немного нарушил их планы на единственный в колхозе выходной. “С другой стороны, - оглянулась она украдкой на почерневшие иконы в ритуальном полотенце на полке в уголке избы, - как тут не помочь человеку“. Но не будет ли из-за этого проблем?
- А вдруг это из закрытого городка мужик? - высказала она неожиданную догадку вслух и помрачнела еще сильнее.
- Который под Казанью?.. - посмотрел на нее с недоверием старик. - До него же километров сорок… да и не выпускают оттуда никого, насколько мне известно…
- Ну а этого, получается, выпустили. Хоть сами, кажется, и не хотели. - Незнакомец застонал и Матрёна неуверенным движением поправила на нем покрывало. - Посмотри на него, Потап…
- Давай я ему водочки дам?.. - с ноткой надежды предложил Потап, но хозяйку дома было непросто провести.
- И сам половину вылакаешь. Нетушки, черт старый.
Человек в постели неожиданно закряхтел.
- Ох-х… боже правый… - протянул по-английски Эдвард Грегори Прейфилд и зажмурился от резкой боли в боку.
- Это что он такое сказал?!.. - захлопал глазами тракторист.
- Манька, ты поняла его? - бросила взгляд Матрёна на внучку.
- Нет, мы в школе учим немецкий… - сбивчиво ответила девочка.
- Он точно из шарашки. - Женщина хлопнула кулаком по ладони и метнулась к выходу, чтобы проверить, надежно ли закрыта дверь. - Иностранец, там таких полно. Шпиёнов всяких… - она перешла на злобный шепот.
- Проклятая военщина! - громко поддержал ее супруг все еще навеселе. - Ковар-р-рный Запад!
Матрёна взяла себя в руки и медленно обернулась.
- Нужно в горисполком сообщить. А то обвинят еще… кто знает, порядки там крепкие. - Она потянулась за шубой и шалью. - Собирайся, Манюша, к телеграфу пойдем.
- Но бабушка…
- Чего тебе “бабушка”? - грозно зыркнула на нее старуха. - Я тебя одну здесь не оставлю, с алкоголиком и нехристем полудохлым!
- Тише, тише ты с ней… - попытался успокоить супругу Потап, которому самому стало неловко.
- Чего тише? - взорвалась долго копившая раздражение в себе Матрёна. - Я, в отличие от тебя, беспокоюсь о ней! Забыл, что ли, старый, какие времена были?.. - Она, не гляда, указала пальцем на Марию и та затравленно вжалась в стену. - Ладно она-то после войны родилась, а мы-то через лагеря прошли и доносы…
- Н-не… - снова раздался новый голос, но уже на понятном всем языке, - Не н-надо…
- Что?.. - от удивления бабушка уронила плетеную шаль.
- Не н-надо… д-доносов… - слабеющим голосом произнес Прейфилд по-русски почти без акцента и с трудом раскрыл глаза.
- Ты говоришь по-нашенски? - опешил протрезвевший старик.
- Д-да, - кивнул Эдвард и с трудом попытался подняться в постели. - Не говорите никому, что я здесь. Я… кха-кха…
Ученого пробил резкий кашель, который сразу отдался в поврежденных ребрах. “Возможно, реактивные лыжи были не такой уж хорошей идеей…”
- Бабушка, ему же плохо! - девочка дернула колеблющуюся немолодую женщину за рукав кофты от двери и та с некоторым опасением, но все же повесила шубу на место.
Боль отошла и англичанин почувствовал, что может нормально дышать.
- Я… немного отлежусь и пойду, - закончил Прейфилд, осторожно осматривая небогатую хату и ее хозяев. - Если вы не против.
“Верующие”, - подумал он, заметив иконы и не увидев ничего, что напоминало бы. - “Возможно, старообрядцы. В любом случае, далекие от партийной жизни и наверняка редко пускают посторонних в свой мир.” Эта мысль его успокоила, и он наконец дал себе немного расслабиться.
- Ну что, оставим товарища на денек-другой?.. - словно прочел его мысли Потап, обращаясь к жене. - Мужик вроде неплохой.
Матрёна сварливо парировала:
- У тебя все мужики неплохие, если можно выпить с ними. Вон Егорыч тот же.
- А что Егорыч-то?
- До белой горячки уже спился, коллектив опозорил донельзя. Скоро мужиков в деревне совсем не останется на ногах!
- Из-звините, - поднял руку Эдвард и снова закашлялся. Пожилая женщина бросила на него недовольный взгляд:
- Ну чего там?
Раненый изобретатель сложил руки на груди.
- С некоторых пор я отказался от выпивки.
- Ну вот, никакого веселья, - понуро ответил Потап, покачал головой и сделал вид, что надевает шапку. - Я звоню в КГБ.
- Погоди-погоди! - резко остановила его Матрёна и совсем иначе посмотрела на Прейфилда. - В жизни не видела мужика, который не пил бы. Так как вас, говорите, зовут, уважаемый гость?..
***
Хиггинсон перевел дух. Ночь успела сойти на нет и батареи турбо-лыж почти вышли из строя, но он уже видел на горизонте тонкую линию башни радиопередатчика.
- Еще чуть-чуть…
Продрогший от ледяного воздуха и быстрой езды журналист медленно направил созданный Прейфилдом транспорт на пригорок. На вершине холма он неожиданно для себя покачнулся и чуть не упал лицом в снег - аккумулятор окончательно выгорел. Мужчине пришлось опуститься на землю, снять крепления с ботинок и оставить дымящийся рюкзак с элементом питания вместе с бесполезными лыжами в сугробе. Возможно, получится соорудить лыжные палки и снова встать на лыжню на обратном пути, - но сейчас ему все еще нужно было добраться до антенны и пункта связи рядом с ней.
Кристиан осторожно выглянул из-за сугроба. Радиовышка была в километре от него, рядом с ней, как и предполагал проинструктировавший его ученый, стояло невысокое здание с небольшими окнами, территория был обнесена забором, а в ее пределах скучающе вышагивали двое солдат с опущенными автоматами.
- Нехорошо.
Хиггинсон прикусил губу и осмотрелся вокруг. Вдалеке виднелся небольшой, с виду заброшенный городишко с развалинами бывшего монастыря позади. Между домами можно было заметить занесенную снегом, но все еще вполне различимую дорогу со следами шин. “Должно быть, смена караула происходит раз в несколько дней…” Молодой человек снова посмотрел в сторону башни. Если сначала могло показаться, что она стоит на равнине, то сейчас он заметил небольшие неровности, - камни? скалы? недостроенный блок?.. - а значит, есть небольшой шанс пробраться незамеченным, если повезет.
- Что ж.
Мужчина покрепче запахнулся в грубую куртку, наклонился к подпаленному рюкзаку, достал из защищенного кармана последние оставшиеся предметы гардероба, натянул дырявые перчатки, укутал лицо грубым платком и натянул снова лыжные очки. Следующие полчаса пройдут непросто, но если все получится и если друзья Эдварда все еще прослушивают его частоту…
***
- …И все-таки мстительный он ублюдок, - протянул один из продрогших охранников.
- Ты о ком? - повернулся к нему напарник.
Солдат поправил шапку-ушанку и смачно плюнул в сторону.
- Да о нем же, о генералишке. - Ивашин не смог скрыть раздражение. - Какой смысл нас посылать сюда вместе с этим ссыльным ученым? В Москве хотя бы работа непыльная была. А здесь…
Рахненко понимающе кивнул.
- Ну да, каких-то очкариков охранять. Скука смертная, все по протоколам. - Мужчина размашисто пнул стол хилой ограды, представляя, что это чьи-то ребра.
- Еще и сорвался на нас, сюда сослал, - продолжил Ивашин, опустив “Калашников”. - Будто из-за нас этот хмырь разворотли пол-здания и в тайгу с каким-то шкетом сбежал.
- Ага. И как его вообще не застрелили?
- Слышал, приказ самого Щербатова. Нужен ему этот хрен живым…
- А нам здесь сиди, яйца отмораживай. - Рахненко поправил лацканы военной формы и повернулся в сторону далекого леса. Ивашин эмоционально кивнул за спину:
- Да и кому вообще нужна эта вышка, тут же даже отхожего места нет!
Они продолжили свою вахту и так и не заметили небольшой холмик из снега, который медленно обогнул забор с колючей проволокой и направился к месту с покосившимся столбиком, оставляя за собой разрыхленный след.
***
- Уф.
Хиггинсон наконец выглянул из сугроба чуть больше, чем требовалось для того, чтобы видеть или набрать в легкие воздух. Охранников не было видно.
Он медленно выбрался из снега, отряхнулся, осмотрел порвавшиеся от колючей проволоки места одежды - к счастью, он умудрился не поцарапаться, - и крадучась направился к вытоптанной тропинке к небольшому зданию у высокой антенны.
У входа журналист обернулся в последний раз: вокруг никого не было, приглушенные голоса доносились с противоположной стороны домика.
- Отлично…
Он тихо отворил покосившуюся дверь и зашел в помещение.
Внутри почти не было никакого убранства, редкие пучки проводов увивали заледеневшие стены и вели к громоздкому пульту управления с набором входов и выходов. “С этим будет сложно разобраться…”
Кристиан обратил внимание на пылящуюся сбоку на консоли книжку инструкций на русском с закладкой по центру. Прейфилд успел ему объяснить вкратце, как послать сигнал о помощи, но если что, можно будет попробовать техническую литературу.
Молодой человек вытащил из кармана размокшую бумажку с еле различимым номером частоты, подошел к стационарному радиопередатчику, поменял местами несколько проводов и перевел серию тумблеров в нижнее положение. Послышался щелкок и одна из ламп с надписью “ВКЛ” загорелась зеленым.
- Очень хорошо.
Хиггинсон наклонился к цилиндрической ручке настройки частоты и медленно повернул ее влево, внимательно следя за механической шкалой в отдельном окошке. Когда указатель совпал с числом, которое Эдвард записал для него, он положил палец на большую кнопку с надписью “ПЕРЕДАЧА”, надел свободной рукой громоздкие головные телефоны с мягкими амбушюрами и придвинул к себе микрофон.
- Так… - Кристиан зажал переключатель и неуверенно закашлался. - Прием, прием… меня кто-нибудь слышит?
Он отпустил кнопку. В наушниках послышалось шипение статики.
- Прием! - взволнованно повторил молодой англичанин и зажмурился, пытаясь вспомнить имена. - Алексей, Адели, Сэм?.. Меня слышно? Это Кристиан Хиггинсон, я от Эдварда Грегори Прейфилда, прием!
Снова шипение и тишина.
“Может быть, я ошибся?..” Он быстро сверился с запиской, посмотрел на кнопки и переключатели и снова зажал кнопку радио-передачи.
- Прием! - Корреспондент не заметил, как повысил голос. - Прейфилд ранен, мы вдвоем сбежали из закрытого научного городка под Казанью, прием! Если…
В динамиках послышался новый треск. “Кажется, кто-то тоже подключился к этой частоте…”
Хиггинсон наклонился к микрофону еще сильнее и почти перешел на крик:
- Если вы меня слышите, то ответьте, - нам очень нужна ваша помощь, овер!
- Какой еще “овер”, кто ты вообще такой? - внезапно раздалось у него за спиной по-русски. Кристиан резко обернулся.
В дверном проеме стояли двое рядовых, нацеливших на него дула оружий.
- А ну отошел от приемника! - крикнул один из них.
Кристиан потянулся к наушникам, в которых послышался новый шум и еле слышный голос, - кажеся, женский.
- Живо, я сказал! - прикрикнул Ивашин, снимая автомат с предохранителя.
Журналист коротко кивнул, не отводя взгляд с направленного на него “Калашникова”, снял с себя головные телефоны и положил их на стол. “Броситься вперед и выбить оружие…” - мелькнуло у него в голове.
- Он что, по-английски сейчас кому-то говорил?.. - обернулся к товарищу Рахненко.
- Охренеть, шпиона поймали, - не без удовольствия отметил Ивашин, представивший себе быстрый карьерный рост. - А ну руки вверх! Застрелю, если дернешься!
- Есть чем связать его? - Рахненко ткнул автоматом в лицо Хиггинсону, не переставая следить за ним.
“Нет, против двоих вооруженных людей у меня шансов нет…”
- Вот, ремень держи. - Иваших отстегнул от “Калашникова” поясок, бросил его напарнику, направился к пульту радиопередачи, оценил цепким взглядом его состояние и выдернул все переставленные Хиггинсоном провода. Потом распахнул куртку, положил шапку на стол и потянулся за книжкой инструкций со словами: - А я с генералом свяжусь сейчас. Скажу, что одного из беглецов поймали… с отягчающими.
***
- Значит, вы и есть тот шпион, который пытался выведать у Хрущева секреты нашего строя? - Щербатов усмехнулся в усы, ухватился за ремень безопасности и поправил фуражку. - Я все думал, кто вы такой. Думал, будете старше и опытнее. Но нет, - вы мальчишка, который даже войны толком не видел.
Дверь вертолета закрыли снаружи и генерал постучал по креслу пилота, давая знак подниматься. Тени от лопастей на снегу закружились быстрее и подняли клубы белых искр.
Хиггинсон покачнулся и выпрямился в жестком кресле. Со связанными руками это было непросто.
- О вас тоже многое говорили, - отметил журналист, глядя прямо в глаза. - Что вы умнее, чем кажетесь. - Пожилой мужчина в военной форме с медалями дотянулся до кобуры с пистолетом и расстегнул ее. Но на англичанина это не произвело должного впечатления. - Хрущев упомянул вашу фамилию, - продолжил пленник. - У вас есть история до великих сражений на фронтах второй мировой…
Щербатов вгляделся в его заплывшее от ударов лицо в синяках.
- А вас еще мало отделали, я посмотрю. Какие-то мягкие рядовые пошли, пороху не нюхали… но ничего, всех мы вас, предателей, найдем. Всех накажем.
Кристиан выдавил из себя усмешку; из уголка рта показалась тонкая струйка крови.
- Вы так и не нашли Прейфилда.Но догадываетесь, что он жив. Иначе бы не прилетели за мной сами.
- Вы правы, - кивнул военный и посмотрел в иллюминатор. Хиггинсон продолжил проверять бечевку на прочность: ему показалось, что она начала поддаваться и правую руку можно будет вытащить. “Но как отсюда выбраться?” Он бросил взгляд вокруг и заметил на соседнем кресле рюкзак с серией лямок, который не мог быть ничем иным, кроме как парашютом.”Слишком рискованно”
Тем временем усач в мундире продолжил: - Вы не стали бы рисковать жизнью и врываться в эфир, если бы старик вас не надоумил. Но его скоро схватят. Мы обыщем каждый сантиметр этой проклятой земли. Ему не спрятаться... Тем более, что мы уже поняли, где он может быть. Мне как раз доложили об анонимном звонке перед вылетом… - Щербатов снова постучал по креслу пилота и громко крикнул: - Григорий, наземную базу!..
- Так точно, товарищ генерал. - Летчик кивнул, щелкнул тумблерами, потянулся за отдельными наушниками и протянул их человеку сзади.
- Прием, это Щербатов, - четко заговорил в микрофон московский военный и в его голосе зазвенел металл. - Приказ КГБ: направить карательный отряд в Верхнее Шибалеево. Найти беглеца, всех, кто ему помогал, расстрелять. - Пилот повернул голову, но сразу же вернулся к своим обязанностям. - Повторяю, село сровнять с землей, чтобы и пепла не осталось. Как поняли приказ?
“П-принято, товарищ генерал, - донеслось до связанного корреспондента из головных телефонов. - Будет исполнено”
Нить порвалась, рука в ссадинах выскользнула из веревки.
- Отлично. А вы, Кристиан… - Щербатов снял наушники, повернулся к застывшему Хиггинсону и вытащил из кобуры “Макаров”. - Вы же не думаете, что я оставлю вас в живых как свидетеля?
Он взвел курок и направил дуло на молодого англичанина.
- Как в Катыни, где вы убили тысячи мирных людей? - Журналист проявил выдержку и не шелохнулся.”Придется рискнуть” - Вы сумасшедший садист и военный преступник.
- Зато у меня не дрогнет рука сделать то, что правильно! - повысил голос Щербатов. - Миру нужна железная хватка и четко проложенный путь!
И в этот самый момент что-то ударило по кабине, ее занесло в сторону. Щербатов и Хиггинсон упали на бок, пистолет выпал из рук генерала и укатился под кресло; летчик дернул рычаги управления влево и с трудом выровнял управление, - но вертолет все равно продолжило вести в сторону и он увидел в отражении стекол дымчатый след за собой.
- Мать твою за ногу!.. - выругался Щербатов. Кристиан вцепился в сиденье, готовый к рывку. Авиатор снял наушники и повернулся:
- Товарищ Щербатов, несущий винт раздробило! Теряем управление!
- Попали с земли?.. - Генерал замахал руками. - Немедленно сажай вертолет!
Снова что-то ударило в корпус, послышался четко различимый свист.
- Не могу, - ответил летчик, - топливный бак пробили!
- Сажай, я сказал! Это приказ!
“Пора!”
Хиггинсон рванул с места, сорвал рюкзак, натянул его на себя и ринулся к боковой двери.
- А ты куда собрался… - Щербатов бросился было на Кристиана, но третий выстрел попал в стекло на противоположной двери и оно рассыпалось осколками, которые тут же рассыпались по стене: журналист вцепился в дверной рычаг и устоял на ногах, но генералу повезло меньше: разгерметизация салона прибила его к поврежденной двери и она выгнулась под его весом.
- Стой!.. - закричал генерал, пытаясь выпрямиться, и в его глазах показался животный страх. - За что?!..
Вертолет занесло набок еще сильнее. Хиггинсон, сопротивляясь потокам воздуха, навалился на ручку и дернул ее вниз. Правую дверь выбило, кабина покачнулась и его вынесло наружу под оглушительный шум ветра и сгибающихся сосен, круча и вращая, как тряпичную куклу. Кристиан попытался выпрямиться, раскинул руки и ноги и бросил взгляд вверх: советский вертолет с дымящимся хвостовым оперением продолжил крутящееся падение, на его боку загорелось пламя.
- Черт…
Англичанин сжал лямки наплечной сумки и нащупал шнур выпуска парашюта. Далеко внизу шумел заснеженный бор. “Только бы не зацепиться в кронах…” Кристиан выдернул шнур и почувствовал, как его тряхнуло вверх. Парашют с вышитой красной звездой выскочил из рюкзака и раскрылся, земля внизу начала приближаться с меньшей скоростью. Краем глаза он заметил маленький силуэт машины, движущейся вдалеке сзади по проселочной дороге вдоль леса.
Хиггинсон облегченно вздохнул и снова посмотрел наверх. Горящий остов вертолета вспыхнул еще сильнее и исчез в огненном шаре, из которого посыпались дымящиеся обломки. Корреспондент сжался и укрыл голову локтями. Мимо пронесся обломок лопасти и перерезал одну из лямок.
- Нет, нет…
Парашют заложило на бок. Мужчина вцепился в оставшиеся веревки, подобрал под себя ноги и попытался перенести вес на левую сторону. “Нужно миновать лес…” Он уже опустился на уровень верхушек сосен, но ветер дул не в ту сторону, в какую следовало.
- Так, держись…
Он накренился влево. Мимо пронеслась старая ель с верхушкой, усыпанной снегом. С другой стороны на опасной скорости приблизилась невысокая сосна с надломленной веткой. Он дал вправо, но не успел. Иголки вспороли ткань парашюта и он начал падать быстрее.
- Нет, нет…
Хиггинсон сжался, защищаясь от хвои. Остатки полотнища зацепились за ветку сосны; оставшиеся стропы порвались и его бросило в сторону. К счастью, до земли уже оставалось около пяти метров и он угодил в достаточно глубокий сугроб.
Далеко к северу послышался гулкий удар. Кристиан с трудом поднялся на ноги, сбросил ставший уже ненужным рюкзак и посмотрел в сторону шума. Со стороны леса что-то горело и начал подниматься плотный столб едкого дыма.
Советский союз потерял генерала Щербатова.
***
Хиггинсон выбрался из сугроба, сложил остатки парашюта и рюкзака в одном месте, присыпал их снегом и осмотрелся. Лес впереди сходил на нет, вдалеке виднелись небольшие домики с дымящими трубами. Одна из тысяч небольших деревень, живущих сельским хозяйством и отдающих почти все в центр. И одной из таких деревень скоро может не стать.
“Нужно найти Эдварда и предупредить селян…”
Раненый и измотанный, но все еще стоящий на ногах журналист закутался в пальто и захромал к выходу из леса.
Но слишком далеко ему не удалось уйти.
- Стойте! - раздался окрик. - Руки за голову!
Кристиан застыл на месте. “Естественно, в дикой глуши и быть пойманным…”
- Руки за голову, - повторил резкий голос, - быстро!
Хиггинсон не нашел ничего лучше, кроме как подчиниться требованию. Он поднял руки и медленно развернулся.
Перед ним стоял мрачного вида темноволосый мужчина с небольшой бородой и заметной сединой, в темной кожаной куртке и шапке-ушанке военного образца. У него за спиной была винтовка Драгунова с оптическим прицелом, а в руках - тяжелый пистолет необычной конструкции, которой Кристиан раньше не видел.
- Ты пилот вертолета?.. - продолжил допрос незнакомец и мотнул в сторону места авиакатастрофы.
- Что?..
- Отвечай, да или нет?!
Журналист Би-Би-Си понял, что привлекло его внимания. Он так удивился своему наблюдению, что опустил поднятые руки.
- У вас небольшой акцент… - Он перешел на родной язык. -Вы знаете английский?
- Господи ж боже, - еле слышно выругался суровый мужчина и тоже перешел на более привычный ему язык. - Вы англичанин?
- А вы разве не русский?
- Кажется, у нас есть точки соприкосновения, - неожиданно рассмеялся вооруженный мужчина, убрал пистолет в кобуру и дружелюбно замахал в сторону. - Деля, у нас пополнение!
- Мон дью!
Из-за широкого ствола заснеженного дерева вышла красивая молодая девушка с собранными в пучок светлыми волосами, одетая в белую шубку и темный платок.
- Я так и знала, что это вы, - она бросилась к молодому человеку и поспешила его обнять, отчего тот даже опешил. “Как сильно шокируют привычные вещи, когда их у тебя давно не было…” - Вы отправили тот сигнал о помощи!
У нее был милый французский акцент и сердечная улыбка.
- А мы как раз оказались рядом, - заметил спутник девушки, снял перчатку и миролюбиво протянул руку. - Алексей Воробьев, кстати говоря.
- И Адели Дюпон, - тоже представилась, не церемонясь, красавица, и протянула руку.
- Мон плезир, Кристиан Хиггинсон, журналист. - Англичанин поцеловал ее руку и девушка чуть смутилась.
- Простите, что чуть не убили, - извиняясь, сказала Адели. - Я пыталась настаивать на более мирных способах решения проблем, но вы же знаете, женщин никто не слушает.
- Я всегда тебя слушаю, - с ноткой негодования возразил Воробьев. - Только это Россия, а я жил здесь, и знаю, как…
Хиггинсон поспешил вмешаться и успокоить обоих своих спасителей:
- Мне не впервой, такая работа. В Чаде с военной хунтой было еще веселее. Так как вы здесь оказались? -
Воробьев нахмурился. Ему не хотелось даже вспоминать то, через что им пришлось пройти.
- Мы сорвались с места сразу же, как Эда похитили. Было очевидно, что его держат в Советском Союзе, но под Новгородом мы потеряли его след и в итоге решили тайно окопаться под Казанью, пока он не сможет отправить сигнал, - и вы как раз его отправили.
Дюпон кивнула и нахмурилась.
- Так мы поняли, что центр событий именно здесь и нужно действовать быстро. - Воробьев потрепал ее по волосам и она обернулась к нему с улыбкой. - Мы начали прослушивать все частоты сразу же после вашего сигнала и наткнулись на переговоры с пилотом…
- …И вы поняли, что медлить нет смысла, - закончил за нее Хиггинсон.
Девушка кивнула, задумчиво посмотрела в сторону оставленной неподалеку машины и направилась к ней; оба мужчины последовали ее примеру.
- Так вы видели Эдварда?.. - уточнил на всякий случай Воробьев и снял со спины винтовку, чтобы убрать ее в чехол и бросить в багажник четырехтактной “Нивы”.
Кристиан кивнул:
- Да, мы вместе сбежали из тюрьмы для слишком умных. Его немного ранило в процессе, но сейчас он должен быть, - я надеюсь! - в хороших руках.
Адели с благодарностью улыбнулась и Кристиан закончил: - Только нужно поторопиться: генерал Сандерс, из которого вы только что сделали курочку по-кентуккски, успел сделать перед смертью последнюю подлость и если мы не поторопимся, то спасать уже будет некого.
***
Тишину прерывал тихий звон редких колоколов в вышине, потрескивание сгибающихся на ветру сосен и еле слышный стук дятла вдалеке. Было прохладно и сухо, совсем не так, как в избушке, до которой он едва добрел несколько часов назад… или больше?
Прейфилд сделал усилие и наконец раскрыл глаза. Мысли в голове все еще путались, он чувствовал себя заметно ослабленным, - но боль в ребрах вроде бы стихла. Утомленный ученый дотронулся до бока и почувствовал свежезаменянные тугие бинты. Одежда тоже была новой, на ногах - чистые ботинки. Он мысленно поблагодарил тех, кто настолько сильно о нем обеспокоился. Покой точно пошел ему на пользу.
Эдвард нашел на ощупь очки, протер поцарапанные затемненные стекла, надел их и огляделся получше. Он находился в алтарной комнате бывшего храма, с покрытыми трещинами и отверстиями от пуль стенами, осыпавшейся штукатуркой и частично рухнувшим сводом, через который светила высоко стоящая луна и падал редкий снег.
Пожилой англичанин не без труда сел на жесткой кровати у полукруглой и нашел некоторое сходство с окружением: старый, разрушенный большевиками церковный комплекс, перенесший разграбление и войну, но все еще стоящий здесь и предоставивший кров и защиту тем, кому снова нужна помощь свыше… Прейфилд не верил в провидение, но не мог не признать определенную поэтичность этих мыслей.
Он встал с постели и подошел к небольшому окну справа от центра полукруглой ниши, где когда-то должно было стоять кресло епископа. Вдалеке, за подлеском, мерцало пламя, охватывая остовы домов и крыш. Ему хватило пары секунд, чтобы узнать силуэты с другого ракурса.
- О нет…
Прейфилд бросился в ближайшую дверь, но она оказалась небольшой подсобкой, забитой контрафактным спиртным, чем охотно пользовался пожилой человек одутловатого вида с усами и отсутствующим взглядом.
- Что, уже на ногах? - доброжелательно произнес Потап и приподнял начатую бутылку. - А я только собираюсь хорошенько наклюкаться. Хотите?
- Нет. - Эдвард кивнул в маленькое окошко, через которое пробивался свет от пожарища. - Ваш дом…
- А я знаю, - печально кивнул немолодой и пьяный тракторист. - Все пропало. Вся деревня горит. Не стоило мне им говорить… - он вздохнул и потряс стеклянную тару, в которой еще оставалось немного алкоголя. - Ну да ладно, никогда хорошо не жили. Начнем где-то еще сначала.
- Но ваша жена и внучка…
- С ними все хорошо, ваши друзья успели предупредить нас. Ночку тут перекантуемся и пойдем к соседям, в Нижне-Уральское. - Потап улыбнулся. - Все будет хорошо, не переживайте за нас.
Англичанин озабоченно покачал головой.
- Вы пострадали из-за меня.
- Да ну, это не так, - поспешил заверить его Потап, который даже поднялся со своей табуретки. -. Это Россия, здесь все постоянно страдают. Родители за детей, дети за родителей… вечный круг жизни.
Прейфилд кивнул ему в ответ и протянул с благодарностью руку, которую селянин сразу же сжал вместо того, чтобы потрясти. Идущий на поправку изобретатель оставил отдыхающего селянина в подсобке алтаря, прошел через помещение, остановился мимо единственной оставшейся иконы с почерневшим от времени образом девы Марии с младенцем на руках, коротко кивнул ей и более уверенным шагом вышел в одну из боковых дверей бывшего иконостаса.
- Эдвард!
Адели Дюпон вскочила с места и бросилась на шею старому другу, с которым уже столько пережили.
- Ох, ох… - Прейфилд растерялся и чуть не потерял равновесие. Он приобнял девушку и ласково похлопал ее по спине. - И я очень рад тебя видеть, моя милая Делли.
- Что с вами стало… вы так исхудали! И что они сделали с вашей прической?!
- Ничего, что не исправило бы время и привычная английская погода, - улыбнулся через силу почти лысый ученый и представил себе хороший, только что приготовленный пастуший пирог
- Как хорошо, что все уже позади!
У Адели увлажнились красные от недосыпа и стресса глаза.
- Главное уже позади, - успокоил ее освобожденный из плена профессор. - Спасибо, что вытащили меня и помогли этим людям.
Он помахал рукой старой Матрёне и заспанной Маше, которые сидели, укутавшись в пледы, на собранных мешках с утварью при свете редких свечей. Девочка помахала ему в ответ и улыбнулась; бабушка попыталась дать ей подзатыльник, но не удержалась и свалилась на бок.
- Это все ваш сокамерник, - ответила Дюпон и кивнула в сторону, - без его помощи мы бы долго вас искали.
Заметно взбодрившийся Хиггинсон бросил на ходу, отправляясь к стопке припасов:
- Пришлось повозиться, хоть я и не подписывался на прыжки с парашютом из сбитого вертолета.
- Ого, - кажется, я знаю, чья это работа, - Эдвард отдалился от Адели и бросил взгляд на Воробьева.
- Руки помнят, глаз нацелен, - ответил ему доктор с очень специфическими полевыми навыками.
- Рад, что ты все еще такой же грозный противник в бою, старый друг.
- От этого нельзя убегать постоянно, - вздохнул Алексей и отложил на церковный стол наполовину разобранную снайперскую винтовку. - Это снова война, но теперь я знаю, за что сражаюсь.
- Вы мне как семья, ребята, - дрогнувшим голосом сказала Дюпон.
- Думаю, мы и есть семья, - признал изобретатель и что-то неожиданно чуть не сбило его с ног. - Ох! И вы тоже здесь!
- Гоменесаи! - японская девочка-подросток в свою очередь обняла его крепко-крепко.
- Ну как мы могли оставить вас одного, приятель, - улыбнулся вышедший из бокового входа Сэм, похлопал пожилого ученого по плечу, немного подумал и приобнял его вместе с округлившей глаза Адели..
- Групповые объятия, - со смехом заметил растрогавшийся, тем не менее, ученый. - Очень привычно и совсем не смущает.
- А мне даже нравится… - сдавленно произнесла Дюпон. - Только дышать нечем.
- Извини, дружок. - Алексей бросил оружие и тоже приобнял друзей, как мог. Француженка громко выдохнула и все же освободилась. Воробьев тоже сделал шаг назад, Мицуки пришлось оттаскивать.
- Хорошо, что мы снова вместе, - заменил темнокожий американец.
- Согласен, - кивнул Прейфилд, усиленно моргая, чтобы скрыть увлажнившиеся глаза. - Но у нас все еще много работы… кстати, вот и она. - Он бросил взгляд за высокое арочное окно, разбитое артиллерийским выстрелом.
- Что это?.. - настороженно прошептала Дюпон, тоже направив свой взгляд в то же место.
В противоположной от горящей деревни точке, там, где должен быть центр области и закрытый городок тюремного типа, появилось клубящееся зарево и в небо медленно начал подниматься дымчатый столб со светящейся вершиной. До людей в заброшенном монастырском храме наконец донесся рокочущий звук, который нельзя было спутать ни с чем другим.
- Это запуск ракеты? - встревоженно повернулся к Эдварду Алексей. - У них свой космодром?..
- Скорее, экспериментальный полигон, - ответил спокойным тоном ученый.
- Погодите. Вас похитили ради этого? - Сэм нахмурился.
- Что там внутри?.. - В свою очередь обернулась к профессору француженка. - Там же есть какой-то груз, не атомная же бомба?..
Прейфилд рассмеялся и потрепал ее по плечу.
- Нет, совсем нет. Это высокотехнологичный спутник с излучателем фотонной энергии, работающий на солнечных батареях и практически неуязвимый для наземного оружия.
Воробьев встревоженно посмотрел на слишком хладнокровного друга.
- Нани?.. - не поняла ни слова Мицуки. Ученый попытался объяснить проще; он не был до конца уверен, что она понимает его британский английский:
- Это оружие нового поколения, равного которому нет ни у одной страны мира.
Алексей сложил руки на груди и строго заметил:
- Эд, если тебе промыли мозги, лучше сразу начни цитировать Ленина.
- Нет, старый друг, - так же серьезно ответил Прейфилд и поправил очки на носу. - У меня была тысяча возможностей саботировать производство и сбежать раньше времени, но зачем уничтожать что-то, если можешь это использовать?.. Мы должны действовать умнее своих соперников. - Он посмотрел вслед удаляющейся ракете и задумчиво произнес: - Все только начинается, дорогие друзья.
Время сделать наш ход.
<< Вернуться назад (Глава 11) | В содержание | Читать дальше: Глава 13 >>