Глава 8
Адели толкнула тяжелую дверь, и услышала, как внутри сломался проржавевший замок. Прейфилд переглянулся с ней и Воробьевым - и опустил лом, который предусмотрительно взял с собой из машины.
- Похоже, здесь никто не был со времен смерти последнего обитателя дома, - произнес ученый.
- Судя по надгробиям, - заметил, поеживаясь, Алексей, - прислуга ненадолго пережила хозяина.
Мицуки обернулась, чтобы бросить последний взгляд на машину и заброшенный сад. Она никогда не боялась призраков, но тут даже ей показалось, что заброшенная усадьба наблюдает за ней из прожилок теней и трещин.
Француженка связала светлые волосы хвостиком, чтобы не мешались и не запачкались, достала из наплечной сумки тяжелый фонарик “Маглайт”, включила и потрясла его, чтобы свечение стало ярче.
- Ну, заходим, - кивнула она и бесстрашно зашла в проклятый дом.
Они зашли в темный холл с частично осыпавшейся и раскачивающейся от сквозняка хрустальной люстрой. Справа и слева пропускали туманный свет большие арочные окна, в которых местами даже сохранилось остекление, а сверху сквозь пробитое круглое сводчатое окно пробирались внутрь ползучие ветви темнолистого вьюна.
Адели прошла мимо массивных деревянных колонн в стиле немецкого ампира, задержала взгляд на покрытых пылью и почерневших картинах в выцветших ранах на стенах, и ступила на гигантский ковер, почти уничтоженный плесенью и сыростью. Она присмотрелась и с некоторым трудом разобрала золотистое изображение луны, солнца и звезд в средневековом стиле на темном фоне.
Воробьев за спиной принюхался и произнес:
- Вы тоже чувствуете этот запах?
Сэм прикрыл нос рукой, Мицуки не стала даже опускать ворот свитера, который натянула на нижнюю часть лица, словно медицинскую маску, сразу же, как пересекла порог здания. Прейфилд вышел вперед, вежливо обойдя Дюпон, осмотрелся и тоже принюхался, перебивая отвращение. Заброшенный дом пах застарелой грязью, листвой и потеками, - и чем-то еще. Но он сразу узнал этот запах.
И заметил сбитый уголок ковра, будто кто-то запнулся об него.
- Леди, побудьте здесь.
Ученый кивнул врачу и направился.в соседнюю комнату. Воробьев посмотрел на Сэма и мотнул головой в сторону лестницы. Джонс понял намек.
- Так, девчонки, давайте-ка посмотрим, что там наверху… здесь ничего интересного нет…
Адели нахмурила брови, но ничего не сказала.
Прейфилд вытащил из кармана миниатюрный фонарик собственного изготовления, включил его, наклонился и медленно осмотрел сдвинутый угол ковра. Потом указал на еле видную цепочку углублений и обратился к другу:
- Посмотри на следы. Видишь?..
Воробьев присел на корточки и поправил очки:
- Волочащаяся походка. У того, кто здесь был, неожиданно парализовало часть тела.
Седобородый мужчина приподнял бровь:
- Сердечный приступ?
Его более молодой приятель задумчиво потрогал черную щетину.
- Возможно…
- Это объяснило бы беспорядок и запустение - за домом просто некому стало следить, - задумчиво ответил пожилой изобретатель. - И если меня не обманывает интуиция…
Эдвард поднялся на ноги, переключил один из тумблеров на фонарике и посветил перед собой световым пятном изменившегося оттенка.
- Другая часть спектра? - с интересом предположил Алексей.
- Ультрафиолет, ничего особенного. - Прейфилд провел лучом пурпурно-синего цвета от ковра к выходу и выделил засветившиеся будто сами по себе наслоения грязи и пыли, среди которых внезапно проявились четкие следы подошв тяжелой ассиметричной походки, ведущие за угол. Эдвард обернулся к другу и спросил, посмотрев поверх темных очков, с которыми не расставался даже в полумраке: - Скажите, господин доктор, вы ведь все еще помните навыки патологоанатома?
***
Адели собралась было последовать за Сэмом и Мицуки, которые отправились на второй этаж, но задержалась у старого зеркала в холле, которое почти почернело от пыли. Оно было покрыто радиальными трещинами, будто кто-то в сердцах бросил в него предмет или ударил.
- Кем же ты был на самом деле, Аденмайер Уилфред-Смит… - произнесла про себя девушка и наклонилась, чтобы выдвинуть ящик столика, на котором стояло зеркало.
Внутри были старые деловые бумаги, обрывки полуистлевших газет, несколько заржавевших ключей, которые вряд ли представляли из себя какую-либо ценность, - и очень старая групповая фотография в винтажной бронзовой рамке. Адели присмотрелась к ней внимательнее. На дагерротипе стояли и сидели несколько мужчин странного вида, часть из которых была в военной форме, у многих - длинные бороды и роскошные усы, один из присутствующих сидел с закрытыми глазами на инвалидном кресле, у другого отсутствовала рука и часть ноги. В центре кадра сидел на массивном резном стуле совсем дряхлый старик в не совсем обычного вида камзоле, в сапогах и перчатках, с тяжелым взглядом и всклокоченной седой бородой. Черты его лица показались Адели смутно знакомыми… она пригляделась получше. Судя по всему, это и был хозяин заброшенного поместья, и он действительно ее… дедушка, как это ни странно. У них похожие скулы и нос; вот почему Дюпон показалось, что она где-то видела это лицо - отчасти в зеркале. “Наверное, в этом причина…”
Адели отряхнула старый снимок в рамке от пыли и, не без брезгливости обернув в платок, засунула его в сумку, на дне которой уже лежал винтажный ключ со странным геометрическим символом на основании. Интересно, к чему же он подходит…
Дюпон посмотрела наверх, вслед удаляющимся в затхлом полумраке скрипучей лестницы шагам парня и девочки.
***
Прейфилд и Воробьев, подсвечивая себе путь фонариками, медленно пробирались в соседнюю комнату, обходя упавшие книги и разбитую посуду. Огромная ветка дуба когда-то пробила высокое арочное окно во время бури, и ураган внес еще больше хаоса в запустение мертвого дома.
К сожалению, не метафорически.
- Черт, - Алексей и сам не ожидал, что вздрогнет. - Ты был прав.
Скорчившееся в сдавленной позе тело лежало у разворошенного стеллажа, вытянув костлявую левую руку, а правую прижав к груди.
Прейфилд подошел ближе, переключил свое устройство с ультрафиолетового на обычный световой диапазон, - и без видимого удивления осмотрел труп взглядом профессионального исследователя. Длинные белые волосы, орлиный нос, впалые морщинистые щеки, закатившиеся белки глаз, покрытые глинистой пленкой… бедняга явно не планировал умереть не в своей постели.
- Можешь сказать, когда он умер? - обернулся ученый к врачу. Тот бросил несколько осуждающий взгляд, и все же приблизился к иссушенному трупу.
- Лет пятьдесят или чуть меньше назад, - ответил Воробьев, немного подумав, и указал на характерные пятна. - Судя по цвету лица и состоянию кожных покровов, это действительно был неожиданный инсульт. И он умер, очевидно, не сразу.
Эдвард закрыл глаза и вздохнул.
- Финальный занавес опускается для всех, неважно, хороша или плоха была игра на сцене. А этот несчастный…
Ему захотелось дать волю чувствам. Он прекрасно помнил момент, когда у него самого почти отказало сердце и только чудо в лице еще не знакомой ему девушки и случайно оказавшегося рядом молодого ученого спасли его гиблую жизнь.
Губы мужчины дрогнули.
- Он был последним из обитателей дома. Похоронил сначала хозяина, потом всех коллег одного за другим… старый дворецкий, верный до самого конца.
- Вечная память, - прошептал по-русски Воробьев и даже перекрестился.
Ветви дерева еле слышно скребли по обломкам разбитых стекол. Болотный туман за окном понемногу становился гуще.
- Нужно его похоронить, - Прейфилд выключил фонарь и не без труда поднялся на ноги. - Каждый заслуживает человеческого отношения и справедливости, пусть и после смерти.
- Согласен, - кивнул Воробьев и обеспокоенно потер виски. - Но придется вернуться позже, одним. Не хотелось бы ребят травмировать…
- Как травмировать?
В дверях стояла Адели.
- Так. - Эдвард упреждающе вытянул руки, преграждая ей путь. - Постойте, моя милая…
- Что вы нашли?
- Стойте, не заходите. - Ученый подошел ближе, надеясь заслонить ей обзор на жуткую находку. - Пожалуйста.
- Не нужно со мной, как с ребенком, - нахмурилась Дюпон и вырвалась из непрошенных объятий. - Что вы здесь… ох.
Ее глаза округлились от ужаса, когда она поняла, что именно было на полу.
- Я же сказал, Делли, - вздохнул Прейфилд и сделал устало шаг в сторону.
- Господи.
Девушка прикрыла руками рот и покрылась мелкой дрожью. Ученый замешкался и наконец обнял ее, мягко отвернув от печальной картины.
- Все хорошо, - прошептал он, поглаживая подругу по спине. - Все хорошо.
- Это же не… - Адели так и не смогла выговорить последнее слово. “Что, если та могила была пустой или ее не успели подготовить, или…”
- Нет.
Уверенность Прейфилда подействовала на нее успокаивающе.
- Тогда… чье это…
- Последнего из прислуги, - подал голос Воробьев у окна, которому резко захотелось курить. Он не с первого раза вытащил блок сигарет “Бенсон и Хеджз” из кармана рубашки, вынул блок спичек и чиркнул одной из них о и так грязный подоконник. - Скорее всего, дворецкого вашего деда. Он следил за имением столько, сколько мог.
- Умереть вдали от родных и близких… - Адели смахнула слезу, но не стала отстраняться от ученого. - Ужасная смерть.
- Поверьте, он не страдал.
Эдвард бросил на бессовестно лгущего друга красноречивый взгляд.
- Ребята! - внезапно раздался гулкий голос Сэма с верхних этажей. - Поднимайтесь скорее, вам это нужно увидеть!
***
Прейфилд быстро вошел в почти пустую комнату, подсвечивая путь фонариком; вслед за ним прошла Адели, ненароком схватившая его за руку, и Воробьев достаточно скверного вида с непогашенной сигаретой во рту; если он о чем и мог сейчас думать, так это о том, что для некоторых приключений должен быть возрастной предел.
- Что вы нашли, Сэм? - выпалил, возвращая спокойствие, Прейфилд.
- Не я нашел, а Мицуки. Посмотрите.
Парень протянул руку и кивнул девочке. Японка качнула головой в ответ и подошла к картине за широким письменным столом и опрокинутым креслом.
- Вы видеть что-то странное?
Француженка приблизилась к полотну. Это был мастерски выполненный портрет человека, которого она уже видела на групповой фотокарточке: пожилой мужчина в мундире с больными глазами, цепким взглядом и пышной седой бородой. Ее дед, который предположительно бросил семью, умер в нищете и забвении, еще и слуг в могилу с собой забрал… “Зачем они остались здесь после его смерти? Почему не нашли новых хозяев, не начали свою жизнь… Что он им поручил перед смертью?”
- Это же просто портрет, разве нет? - попыталась нейтрально спросить девушка.
- Не совсем. - Итакура указала на уголок рамы. - Посмотрите.
Адели прищурилась и заметила элемент позолоченного декора, которые немного выделялся от других и выглядел знакомо: на полукруглом элементе снова был тот же символ, что и на ключе из надгробия: два пересекающихся эллипса с точками в центрах, от одного из которых расходились небольшие лучи.
Девочка нажала на кнопку и со всех сторон раздался гул. Мицуки с легким испугом обернулась. С потолка посыпалась пыль, часть отсыревшей штукатурки осыпалась.
- Вы только взгляните… - Алексей с вытянувшимся лицом опустил недокуренную сигарету.
Стена справа от стола оказалась состоящей из трех тщательно подогнанных плит с бесшовным рисунком; с громким скрипом они начали поворачиваться в противоположные стороны вместе с фрагментами пола, под которыми были замаскированы вращающиеся платформы. Сами собой загорелись настенные светильники на электрическом токе. С обратной стороны фальшивых стен показались покрытые паутиной и застарелой пылью столы и стеллажи, заставленные диковинными приборами и разобранными инструментами, - а сверху из неожиданно раскрывшейся секции потолка на винтажных шарнирах опустились несколько чертежных досок с частично осыпавшимися от времени чертежами и графиками, чуть не сбив с ног растерявшегося Сэма.
- Ничего себе… - прошептал он, поправив кудрявые волосы.
- Молодец, - потрепал Мицуки Эдвард по плечу, - отличная наблюдательность.
Девочка вежливо поклонилась, не сумев скрыть удовольствия.
Адели вышла вперед и подошла к одному из старинных письменных столиков у повернувшихся фрагментов стены. Все его выдвижные шкафчики были забиты тщательно отсортированными бумагами в папках и конвертах. “Да это же целое сокровище…”
- Эд, здесь десятки научных заметок!
Ученый подошел к девушке и взял у нее один из листов.
- Любопытно… потребуется время, чтобы понять, чем же был занят ваш… вернее, наш таинственный друг.
Адели бросила на него взгляд, полный признательности. Пусть у нее не было претензий к генеалогическому древу (которое, насколько она могла судить, было составлено без ошибок), однако, ей все еще было сложно представить, что умерший больше полувека назад владелец полуразрушенного поместья с тайной (почему именно тайной?) лабораторией и туманными намерениями, - на самом деле ее родной дед. Сможет ли она когда-то признать это? Дюпон не была в этом уверена.
- Жа… Жа-ня?
Девушка обернулась на зов.
Мицуки протянула ей обтянутую кожей книгу.
- Посмотрите! Кажется, это дневник.
Француженка воодушевленно подошла к школьнице и похвалила ее:
- Цуки, у тебя просто талант находить нужные вещи!
Сэм улыбнулся и перевел взгляд на панели для записей. “Интересно, хватит ли оставшихся университетских знаний, чтобы разобрать, что к чему…”
Похожие мысли занимали не его одного. Воробьев присмотрелся к полу-стёршимся надписям на соседней грифельной панели. Его заинтересовал небольшой набросок странной конструкции вытянутой формы, похожий на артиллерийский снаряд с необычным утолщением в части хвоста. Необычайно сложная вещь, судя по рисунку, и если бы не время его создания, то он бы сказал, что это похоже на…
- Что ж, - Прейфилд прервал его мысли деловитым хлопком в ладоши и с довольным видом оглядел присутствующих. - Мы нашли наследие Уилфреда-Смита. Все, чем он жил и над чем работал до самой смерти, - скрыто в этой комнате. Мы - первые, кто зашел настолько далеко, и разгадка стала на шаг ближе. За работу!
***
- …стало ясно?
Сидящая на ажурном стуле в своих мыслях Адели не сразу поняла, что обращаются к ней.
- А?..
Эдвард у грифельной доски обернулся, опустил темные очки и терпеливо повторил вопрос.
- Что-нибудь стало ясно из дневника?..
Дюпон вздохнула и захлопнула книгу.
- Немного. Записи обрывочные, - видимо, он вел несколько записных книжек, не все из которых здесь. Часть заметок зашифрована, - но несложным ключом, мне удалось его подобрать.
- Простое смещение символов? - попытался угадать Сэм, все еще изучающий первую панель вместе с Воробьевым.
- Да, на пять букв вперед, - кивнула девушка не без гордости. - Классическая история.
- И… что там? - поинтересовалась Мицуки, сортирующая чертежи фразментов странных механизмов.
- Проще сказать, чего там нет. - Адели вздохнула. - Кажется, Аденмайер Уилфред-Смит интересовался запретными сторонами науки, - экстремальной недоказательной медициной, жизнью после смерти, вопросами природы сознания и возможности его переноса… черт, он даже изучал оккультизм и пробовал вызывать духов!
- Вполне стандартный набор развлечений для его времени, - усмехнулся Воробьев. Прейфилд бросил в его сторону осуждающий взгляд, но не удержался от улыбки.
- Возможно, но все вместе это как-то… пугает. - Девушка сдвинула брови и прикусила губу. - Он точно был настоящим ученым, а не сошедшим с ума эксцентриком?
Седобородый профессор сложил запачканные мелом руки и повернулся к француженке с обескураженным выражением лица.
- Это хороший вопрос, на который у меня нет ответа, - ответил он после небольшой паузы и снова посмотрел на доску. - Но все эти расчеты и записи… они написаны тем же почерком, что и дневник у вас в руках, и это идеально точная математика, без ошибок и погрешностей. Безумец не мог такого сделать.
- У сумасшествия много оттенков, - между делом заметил Сэм. Адели тихо кивнула.
- И все-таки, - нахмурил брови Алексей и прислонился к стене. - Что мы вообще знаем об этом человеке точно на настоящий момент?
Эдвард сделал несколько шагов к центру комнаты и присел на краешек стола. Это стоило обсудить, прежде чем двигаться дальше.
- Он был аутсайдером, - ученый начал загибать пальцы. - О нем очень мало упоминаний в источниках. Как мы можем судить, он был чрезвычайно одарен для своего времени и положения. Вплоть до самой смерти искал решение какой-то глобальной проблемы. Вел… непубличный образ жизни, был затворником. Его происхождение крайне туманно, - кто-то считал, что он эмигрировал из Российской Империи после расстрела декабристов, кто-то - что он вернулся из Нового Света, где не нашел себе места. У него не было родственников, кроме дочери от… скажем деликатно, незаконной связи с одной из служанок.
- Что? - округлились глаза Адели. Такого открытия семейной истории она не ожидала. - Вы хотите сказать, что моя… моя бабушка - была одной из его прислуг?.. - Девушка обернулась на портрет мрачного сгорбленного старика в эполетах. - Как это вообще возможно, - любить такого человека…?
Прейфилд сочувственно поднял брови - он понял, каким будет следующий вопрос его соседки, - и ему было безумно жаль ее.
- Мы не знаем всех подробностей, моя милая, но…
- Вы же не думаете, что он мог взять кого-то силой… или мог..?
В глазах Дюпон был шок и ужас. Она почти представила себе возможное развитие событий и всю ту боль, какую оно могло принести. Тем более, что она когда-то пережила серию домогательств и воспоминания об этом до сих пор вызывало у нее дрожь.
- Моя милая, добрая Делли, - Эдвард посмотрел на нее поверх очков, пододвинул одну из табуреток у столиков и взял руки девушки в свои. - Посмотрите на меня.
- Д-да? - француженка была готова заплакать.
- Я абсолютно убежден, - начал очень мягко и убедительно Прейфилд, - что ваша бабушка если и была с этим, очевидно, крайне сложным и своеобразным человеком не без причуд, - то исключительно из верности и любви. Ваша матушка точно не плод насильственной связи.
- Мон дью, - Адели не удержалась от вздоха, - я очень надеюсь, что это так.
Мицуки робко подала голос:
- А что ваша мама рассказывать вам о… семья?
- Что не помнит ее, - с готовностью повернулась к японке девушка, мельком протерев увлажнившиеся глаза. - Она выросла в фламандском детском доме, как сирота. Бабушка отдала ее почти сразу же после рождения и настолько далеко от дома… теперь я понимаю, почему. Она хотела защитить дочь. - Дюпон с ненавистью посмотрела на портрет. - Этот человек был слишком занят поисками своего философского камня, чтобы еще воспитывать ребенка и стать семьянином. - Девушка повернулась к ученому и положила свои руки поверх его. - Видимо, вы правы, Эд. Она действительно его любила, раз отказалась от родного дитя и вернулась сюда, в это гиблое место.
- Возможно, это спасло вас? - задумчиво подал голос Воробьев.
- В каком смысле?
- От эпидемии. Она прокатилась по всей Европе, но слабо затронула окраины.
- Вы правы… - Адели собралась было встать, но неожиданное, но логичное предположение пригвоздило ее к месту. - Черт, если она была одной из служанок, пережила хозяина и умерла от испанки, - значит, мы прошли мимо ее могилы пару часов назад! Господи боже!
- Все хорошо, моя милая, - поспешил успокоить ее Эдвард. - Мы еще вернемся туда и найдем ее. Это не составит большого труда, - в этом доме был небольшой штат обслуги, и далеко не все из них были женщинами.
Девушка ответила ему благодарным взглядом.
***
- Есть мысли, что это? - Воробьев подошел к Прейфилду, который вернулся к изучению графиков и вычислений на самой крупной доске.
Ученый подпер рукой подбородок.
- В том-то и дело, что есть, - и это ставит меня в тупик. Как думаешь, на что это похоже?
Советский экспатриант с недоумением посмотрел сначала на панель для записей с большим изображением круга в центре, их верхней точки которого исходили округлые линии разной длины, иногда закручивающиеся в спирали; слева и справа размашистым почерком были записаны полу-стершиеся уравнения настолько сложные, что даже Прейфилд не мог в них разобраться в одиночку… а это о многом говорило.
- Нашел кого спросить, - усмехнулся Алексей. - Я доктор, а не инженер.
- “Поднимай меня, Скотти”! - тут же отозвался со смехом Сэм, что-то исправляющий на другой панели. Адели улыбнулась с дневником в руке и встретилась взглядом с Мицуки, которой объяснить “Звездный путь” оказалось сложной задачей.
Прейфилд усмехнулся и указал на спиралеобразные линии.
- Это ни что иное, как расчеты примитивной траектории вывода объекта на околоземную орбиту, друг мой.
Воробьев удивился настолько, что его очки в толстой оправе сползли прямо на нос.
- Погоди. В XIX веке?
- Именно так.
Врач крепко задумался. Это звучало слишком невероятно, чтобы быть правдой.
- То есть, - попытался он сложить известные факты, - наш мертвый сумасшедший затворник с сонмом преданных прислужников умудрился изобрести и чуть ли не испытать космическую ракету задолго до Циолковского и фон Брауна?
Эдвард поправил свои затемненные очки (“Как он вообще что-то видит в них?”, подумал его приятель), скрестил руки и посмотрел на доску.
- Да, это определенно было одной из его разработок, - кивнул изобретатель. - Но я все еще не могу понять, насколько его расчеты правдивы. К тому же, неясно, запустил он в итоге свой винтажный звездолет в космос или нет. Здесь нет ни одного чертежа…
- Вам помочь с цифрами?.. - поднял руку темнокожий парнишка и, не дожидаясь ответа, сразу же подошел к двоим мужчинам.
- А вы можете?
- Легко, - ответил Эдварду Сэм. - Я всю жизнь учился на математическом и на короткой ноге с вычислениями. Но не просите меня проверять орфографию или просто что-то читать или писать, - у меня избирательная дислексия.
- Как скажете, молодой человек, - с долей недоверия ответил русский врач. Сэм поднял указательный палец вверх:
- Ничего смешного, мистер Вороньёв.
- Я Воробьев.
- Вот видите.
- Что ж, - попытался разрядить обстановку Прейфилд, - буду очень рад, если вы нам поможете, Сэм. - Англичанин уступил место молодому американцу и собрался было объяснить ему, какие моменты расчетов требуют уточнений, но о чем-то вспомнил и повернулся к другу. - Кстати, Алекс, у меня возникло странное чувство, будто ты предполагал, что мы найдем что-то вроде этого. Почему?
Воробьев усмехнулся и позвал за собой.
- Этому есть простое объяснение. Давай тебе покажу.
Друзья подошли к доске в левом краю комнаты.
- Я сначала не понял, что это, по потом… - Алексей указал на небольшой набросок среди строк и таблиц. Прейфилд поправил очки и пригляделся.- Это не просто абстрактный рисунок, Эд. Это набросок уже готовой машины.
В нижнем правом углу был частично стершийся эскиз аппарата вытянутой каплевидной формы, в точных штрихах которого безошибочно угадывались носовой обтекатель, выпуклый люк с серией иллюминаторов по бокам, изящное хвостовое оперение и тонкие ножки вокруг утолщения, которое не могло быть ничем иным, как ракетным соплом. “Невероятно.”
- Космический корабль викторианской эпохи… - произнес Прейфилд вслух, рассматривая каждую линию. Он обернулся в сторону портрета Уилфреда-Смита. Человек такого масштаба, сумевший в одиночку придумать и построить космический аппарат, и при этом умерший в нищете и безвестности, появившийся из ниоткуда и ушедший в никуда… Ученый почувствовал смесь зависти, восхищения, легкого страха и сострадания. “В буквальном смысле опередил свое время.” Себе он точно не хотел бы такой судьбы.
- Он ведь действительно это сделал? - вернул его к жизни осторожный вопрос Алексея.
- Видимо, да, - повернулся к нему Эдвард. - Но смог ли он закончить проект и запустить его в космос? Это совсем другой вопрос…
Адели, какое-то время настороженно прислушивающаяся к разговору мужчин вместе с Мицуки, обернулась на голос Сэма.
- Расчеты говорят, что скорее всего, нет, - поднял светлую ладонь из своей части комнаты парень с кудрявой прической. - Он искал комбинации смесей для ракетного топлива, но для химии того времени и ресурсов одного человека… - Джонс покачал головой. - Это было почти невозможной задачей.
Воробьев скрестил на груди руки и задумчиво произнес, в свою очередь бросив взгляд на картину:
- Дорого бы я дал, чтобы узнать, какими мотивами он руководствовался. И зачем держал все в таком секрете?
- Мы обязательно это узнаем, старина, - похлопал его по плечу Прейфилд; он дружелюбно поднял уголки губ, но взгляд его оставался встревоженным. - Он не мог уничтожить чертежи, если посвятил этому всю свою жизнь и, предположительно, оставил инструкции помощникам на случай своей смерти. Осталось найти последний тайник.
***
- Не может быть, чтобы его нигде не было.
Адели сидела на каменной скамейке в тени ветвистого, но засохшего дерева неподалеку от недлинного ряда могил, и меланхолично слушала краем уха разочарованную перебранку товарищей. Прейфилд продолжал что-то объяснять Воробьеву и Сэму, Мицуки время от времени коротко переспрашивала, - но все это было не так уж и важно.
Девушка сжала в руках конверт с письмом от друга ученого, в котором было расписано ее семейное древо, и посмотрела на ближайший к ней памятник, с простой надписью:
“Здесь покоится Элоиза-Мария Райт, 1849-1920”.
Её бабушка. Человек, которого она никогда не знала.
Верная горничная, прожившая в этом доме десятки лет. Знавшая все его секреты и тайны. Наконец, возлюбленная сумасшедшего старика, которого пережила ненадолго, и мать ребенка, которого отдала в приют… но зачем? Неужели она так и не полюбила своего ребенка? Какая мать пойдет на такой поступок!
“И какая внучка не догадается, что бабушка могла быть похоронена рядом с дедом…”
Адели печально сидела в одиночестве и пыталась понять, что ей затмило разум, - неужели расхожий стереотип, что у людей науки не может быть личной жизни? А то и что они вовсе не могут любить?..
“Был ли вообще способен на любовь такой человек, как Аденмайер Уилфред-Смит?” Всю жизнь проведший в этом доме в погоне за мифической целью, заставивший гувернантку бросить ребенка, в итоге угробивший и свое, и здоровье прислуги… и все ради какой-то ракеты? Чтобы быть первым, кого-то обойти или доказать себе что-то?..
Во всем этом не было никакого смысла.
Девушка так глубоко ушла в свои мысли, что вздрогнула, когда увидела перед собой тень подошедшего человека. Прейфилд тактично поклонился, Адели кивнула ему в ответ и вежливо отодвинулась.
- Прошу прощения, если нарушил ход ваших мыслей. Полагаю, Вам нужно время..? - он кивнул в сторону могилы.
- Было такое желание.
Эдвард бросил взгляд на конверт в руках француженки, потом на надгробие - и все понял.
- Что ж, тогда присоединюсь к минуте молчания
Адели с благодарностью прикоснулась к рукаву его куртки, выпрямила спину и закрыла глаза. “Скованный цепью однажды сбросит оковы…”, - почему-то пронеслось у нее в голове перед тем, как она сумела взять свои мысли под контроль.
Молодая женщина и седовласый мужчина какое-то время провели в тишине под еле слышный шелест последних оставшихся на умирающем дереве листьев.
Дюпон наконец раскрыла глаза и почувствовала, что молчание рядом с человеком, который за прошедшие месяцы стал ей близок, подействовало на нее благотворно.
- Спасибо за понимание и извините, что оставила вас наверху. Там… все хорошо?
- Мы зашли в небольшой тупик, - произнес ученый, расцепив руки. - Такое чувство, будто мы что-то пропустили. В кабинете Уилфреда-Смита куча бумаг и документов, но большинство из них незначительные. Будто он знал, что тайник могут найти, и позаботился о том, чтобы самое важное было спрятано еще лучше. - Адели с удивлением посмотрела на Прейфилда. Он посчитал нужным пояснить: - Все остальное: изучение времени, историческая статистика и предсказание хода событий, труды по ницшеанской философии, изучение движения небесных тел и на удивление современной космогонии, - но ни одного чертежа космического корабля или его содержимого. Хотя мы уверены, что он его точно построил. И он точно должен был с кем-то это обсуждать… но мы не нашли ни одного письма или фотографии. Что еще раз наводит на мысль о зачистке.
Эдвард вздохнул и посмотрел на чрезмерно разрушенный временем фасад готического особняка, а Адели широко раскрыла глаза и немедленно поставила себе на колени сумочку, чтобы найти внутри кое-что. Она почувствовала, что впервые здесь сделала что-то не зря.
- Возможно, не все фотографии пропали. Взгляните!
Она протянула Прейфилду снимок в рамке, который совершенно случайно нашла в комоде у разбитого зеркала из холла. Ученый сдвинул брови и поправил очки.
- Надо же, какая вы молодец. Хм…
Он пригляделся к фигурам на старом снимке.
- Как интересно.
- Узнаете кого-либо? - Дюпон встревоженно посмотрела на него.
- Только этого человека. - Седой мужчина указал на одну из дальних фигур. За слепым мужчиной в кресле-каталке стоял невысокий мужчина средних лет с пышными усами в шляпе и монокле, выглядящий достаточно скромно и молодо на фоне остальных участников снимка. - Это Рихард Шмидт, немецкий конструктор и испытатель. Мы столкнулись с ним в 1938-м, он работал вместе с фон Брауном на нацистов, но преследовал свои цели. - Прейфилд закрыл глаза и напряг память. - Конкретно тогда он… постой-ка…
- Что?
Эдвард опустил снимок, посмотрел француженке в глаза, немного помолчал и задумчиво начал рассказ:
- Мы пытались завербовать его на пороге войны. В то время Хаббл предложил Черчиллю собирать команду ученых для потенциальной международной космической программы, но судьба Польши все изменила и нас переключили на военную сферу… но это совсем другая история. Важно то, что когда мы нашли Шмидта, он уже запустил в космос ракету и успел уничтожить все чертежи. Он… заверил нас, что больше не работает на Гитлера, а ракета полностью безопасна, и сам сдался властям. - Ученый поймал на себе удивленный взгляд девушки и пояснил: - Баллистики подтвердили, что траектория аппарата не нацелена на земные цели, и мы забыли о нем. Скорее всего, он сгорел в атмосфере через месяц или два…
- Что стало со Шмидтом дальше? - спросила Адели.
Эдвард вздохнул.
- Он проектировал разведывательные аэростаты, пытался эвакуировать фон Брауна, но до него быстрее добрались американцы. В итоге тот все еще помогает им с лунной программой, а компетенции Шмидта оказались не настолько впечатляющими. Он умер около десяти лет назад, если не ошибаюсь.
- Ясно… - девушка поджала губы. “Значит, его уже не расспросишь…” Тут ее взгляд снова упал на сумочку и у нее появилась мысль.
- У нас не было времени вдаваться в детали, но… скажите, вам не кажется, что эти символы что-то значат?
В руках Адели был металлический ключ из надгробия, который не подошел ни к одной двери или замку в доме. Прейфилд c легким интересом взял его и рассмотрел поближе.
- Вы правы, и это… совсем не секрет и не тайный шифр. - Мужчина указал на круг с точкой в центре и закорючку, похожую одновременно и на двойку, и на четверку. - Это астрономические символы Солнца и Юпитера, также встречаются в астрологии и эзотерике, ничего необычного. Интересно другое - посмотрите на расположение знаков. Эллипсы перекрывают друг друга… Напоминает орбиты, - и одна из них изображена верно. - Дюпон кивнула и англичанин продолжил: - В реальности Юпитер вращается вокруг Солнца, его масса если и влияет на смещение центра вращения самого Солнца, то совсем незначительно. А на этой схеме они будто движутся вокруг общего центра, что никак невозможно… скорее всего, это просто художественное преувеличение и не имеет никакого практического смысла.
- А жаль. - Девушка разочарованно взяла предмет обратно из рук ученого и еще раз осмотрела его в надежде понять его применение. Прейфилд попытался ее обнадежить:
- Люди часто действуют иррационально, если не знать всех мотивов поступков. Возможно, хозяин этого ключа вкладывал какой-то смысл в этот рисунок и он был достаточно важен, чтобы заказать его гравировку на ключ от последнего тайника…
- …который мы до сих пор не нашли. - Адели медленно перевела на него взгляд с растущей уверенностью.
- Это верно, - с улыбкой кивнул Эдвард. - Мы обошли целый дом изнутри…
- …но не снаружи.
Француженка улыбнулась, перекинула сумочку за плечо и поправила лацкан куртки. Прейфилд вскочил и протянул девушке руку:
- Наши поиски еще не закончены, моя дорогая Адели. Не убирайте ключ далеко.
***
Француженка достала фонарик и обошла заднюю сторону усадьбы. Уже начало темнеть.
- Давайте разделимся, - прозвучал откуда-то сзади голос Воробьева. - Мицуки, ты можешь отдохнуть в машине, а мы с ребятами обследуем внешние стены…
- Ичидо мо-даи! - раздался возмущенный голос. - Я не пропустить самое интересное!
- Надеюсь, нам не придется ночевать здесь? - боязливо ответил Сэм. - У этого места скверная аура, а у нас нет говорящей трусливой собаки!
- Привидений не бывает, Скуби-Ду, - рассмеялся Прейфилд.
- Привидения сказали бы так же!
Адели расплылась в улыбке, хоть и не до конца поняла контекст. Она направила лучик света на вьющийся плющ, тянущийся до самой крыши, и осмотрела каждый кирпич на уровне человеческого роста. Ничего необычного, простая стена забытого дома.
“Где-то здесь должен быть вход…”
Она устала куда больше, чем хотела показывать, но решимость разгадать последнюю загадку и объяснить мотивы поступков ее (к сожалению) родного деда гнала ее вперед. Если последний тайник и правда здесь, и если подлинные документы проекта жизни Аденмайера Уилфреда-Смита не были уничтожены, и если они сумеют их расшифровать… “Слишком много “если”, - сказала она себе. - Нужно просто идти вперед и быть внимательной ко всему, что может выдать в себе проход или лаз…”
…или одинокая замочная скважина в тщательно подогнанной и когда-то покрашенной деревянной вставке между кирпичами.
“Не может быть…”
Это действительно была замаскированная замочная скважина, которую когда-то скрывала фальшивая накладка, - девушка осмотрела землю и увидела ее сорванной с петель неподалеку.
У Адели затряслись руки.
Она с трудом вынула из кармана тщательно начищенный ключ с изображением астрологических символов, вставила его в отверстие и, не решаясь какое-то время им воспользоваться, наконец повернула.
Сопротивления не было.
Ключ подошел.
- Ребята! - не скрывая радости, крикнула назад молодая исследовательница. - Скорее сюда!
***
- Невероятно.
Сэм осмотрелся вокруг и присвистнул. - Целый скрытый этаж!
Шедшей позади всех Мицуки пришлось тоже склонить голову, чтобы не удариться о стропила над лестницей. Она отметила про себя неудобный спуск, обернулась наверх и решила, что настолько незаметный тайник может быть и лишен определенных удобств. Должно быть очень непросто устроить систему замков прямо в стене дома, незаметно от всех и одновременно у всех на виду. К тому же, зачем скрывать целый подвал? Что в нем может быть необычного? И чем на самом деле занимался старый отшельник в секрете?
Луч света выхватил смутные контуры. Адели стало не по себе. Но мужская рука провела по ее плечу; она уступила дорогу и высокая фигура со светлыми волосами прошла мимо.
- Постойте, здесь может быть небезопасно.
Прейфилд остановился, поднял на лоб ставшие уже сильной помехой затемненные очки, нашел взглядом рубильник, выключил свой универсальный фонарик и повернул рукоятку переключателя вниз.
С мерцанием зажглись старые лампы на стенах. Воробьев отошел в сторону и протянул по-русски: “Вот это да…”
И это действительно было чем-то выдающимся.
Они стояли посреди настоящего, просторного кабинета исследователя под землей, в сравнении с которым рабочая комната с поворотными стенами и частью оборудования на втором этаже казалась простой и незамысловатой. Чертежный стол, доски для вычислений, арифмометры и астролябии, покрытые пылью макеты устройств и практические разработки… Все в этом помещении, оформленном, несмотря на расположение, дорого и со вкусом, указывало, что оно было дорого своему владельцу и и именно здесь велась его основная работа.
- Даже и не скажешь, что прошло почти семьдесят лет, - перешел на английский более спокойным тоном Алексей.
Эдвард задумчиво кивнул и расправил бороду.
- В отличие от поверхности… С другой стороны, вероятно, так и должно выглядеть забытое на десятки лет и изолированное от всех место.
Но выражение его лица говорило о том, что он не до конца в этом уверен. “Если подумать, поместье и вправду выглядело старше своего возраста”
- Ну что… - Джонс хлопнул в ладоши и оглядел присутствующих. - Второй раунд?
- Все ответы должны быть здесь, - решительно произнесла Дюпон и направилась к письменному столу в центре комнаты. “Ты думал, что унес все свои секреты в могилу… я докажу, что это не так.”
***
- Алекс, подойди сюда.
Воробьев вопросительно поднял брови.
- Да?
Мицуки перебирала выточенные из дерева макеты на верстаке, Сэм осматривал новые формулы, а Адели пролистывала записи и заметки из ящиков главного стола.
- Это важно. - Прейфилд помахал свободной рукой и инстинктивно приподнял пожелтевшие бумаги. - Я нашел кое-что.
- Почему шепотом?
- Сейчас узнаешь. - Ученый еще раз поманил друга к себе и тот последовал призыву.
Дюпон подняла цепкий взгляд от своих документов .
- Что там такое?.. - Врач оперся о столешницу, поправил очки и прищурился, пытаясь разобрать размашистый почерк.
- Худшее, что можно представить, мой друг. - Эдвард откинулся на спинку стула и сложил руки. - Что тебе говорят эти расчеты?
- Хм-м… - Воробьев почесал в затылке. “Хорошее время, чтобы вспомнить университетские знания…” - Неожиданный интерес к физике частиц, насколько могу судить. Тритий, дейтерий… - Врач положил руки на записи и ошеломленно поднял глаза. - Это же ядерный синтез?
- Рад, что мои лекции хоть кому-то были полезны.
Прейфилд усмехнулся, а Алексей вздохнул:
- Мы уже не удивляемся разработке ядерного синтеза в XIX веке, понятно… - Он отложил бумаги в сторону: - Погоди-ка. Это же не просто ядерный синтез.
- Продолжай, - кивнул его друг, внимательно наблюдая за его реакцией, - мне интересен ход твоих рассуждений.
- Это… цепочки ядерного распада!
Воробьев почувствовал, как вспотел от одной мысли о слове, которое всколыхнуло целую серию неприятных ассоциаций и тревожных мыслей, из-за чего он уже четыре года как зарекся брать в руки газеты и периодику не на английском. “Социалистический лагерь”. “Мировой империализм”. “Американская военщина“. “Холодная война”.
Атом.
Прейфилд медленно встал со своего места, мрачно кивнул и словно ответил на его мысли, подтвердив худшие опасения:
- Неуправляемая реакция сокрушительной силы, каскадное высвобождение колоссальной энергии, вспышка света и радиации, способной мгновенно испепелить человека в эпицентре взрыва и обречь на мучительную смерть тысячи людей в радиусе нескольких километров.
- Атомная бомба? - прошептал Алексей. Эдвард не спеша покачал головой.
- Гораздо хуже, мой друг.
Нейтронная.
***
- Не хочу принижать твою интуицию, но - мы точно уверены, что бомба вообще существует?
- Алекс… - Прейфилд сложил руки на груди и прислонился к стене. Они стояли в полутьме книжных стеллажей и беспорядочно сложенных картин, вдалеке от всех остальных.
- Это же сумасшедший дом, а не убежище ученого, - громким шепотом продолжил возмущаться Воробьев, поглядывая на остальных. Девушки и темнокожий парень продолжали осматривать свои находки, не подозревая ни о чем. “И лучше бы так и оставалось!” - Без обид, старина. Но все это вместе… Мы уверены, что все эти чертежи и наброски - нет плод шизофрении?
- Для больного рассудком здесь слишком складная математика и инженерия, - резонно заметил профессор.
- Хорошо, - поднял руки врач, - допустим, ракета была доведена до ума, испытана и допущена до испытаний. Возможно, она может нести на себе заряд. Но где уверенность, что она все еще в шахте?.. Что мы вообще знаем о нейтронной боеголовке…
- Пардон муа, но о чем вы вообще говорите?
- Адели…
Воробьев тихо выругался и отвернулся. Девушка стояла прямо напротив, уперев руки в бока и недовольно сдвинув брови.
- Я же просила, не утаивать ничего от меня. - Дюпон вскинула руки: - То, что я женщина и младше вас, не делает меня менее ценной. Мы же одна команда!
Прейфилд бросил на Воробьева взгляд исподлобья и вздохнул.
- Что ж, вы как всегда правы, - улыбнулся он через силу Адели. - Пора устроить небольшой брифинг и обменяться мнениями.
***
- Итак, - начал седой мужчина в темных очках, присев в круге света на край дубового стола, - вот что мы знаем наверняка. Согласно найденным дневникам, владелец этого дома… - Прейфилд взглянул на Адели и решил не упоминать лишний раз о ее семейном древе, - …господин Аденмайер Уилфред-Смит… посвятил жизнь нащупыванию барьеров доступного знания за гранью этики и традиционных норм. Он был нигилистом, если позволите, бунтарем… а еще, несомненно, чрезвычайно одаренным ученым.
Эдвард сухо улыбнулся, наклонился и поднял с поверхности стола несколько пожелтевших листов бумаги, после чего достал из ящика несколько заржавевших булавок и прикрепил рисунки к грифельной доске на стене.
- Мы обнаружили чертежи летательных аппаратов разной конструкции, предназначенных для полета за границу земной атмосферы, - продолжил немолодой исследователь. - Каким-то образом в одиночку ему удалось придумать и испытать в 1880-х годах ракету на реактивном двигателе. Мы не знаем, смог ли он ее запустить, а если запустил, то с какой практической целью. Записи, что мы нашли, ответа на это не дают.
Адели настороженно переглянулась с Воробьевым, тот пожал плечами.
- Но зато, - продолжил еще серьезнее Прейфилд с новым эскизом в руках, - мы нашли чертежи устройства, конструкция и назначение которого выбивается из общего ряда. Я сначала не поверил своим глазам, но был вынужден признать, что это тоже творение Аденмайера, и ему он уделял не меньше внимания, чем прототипу ракеты. - Мужчина повесил рисунок округлой конструкции сразу после ряда чертежей ракет. - Каким-то образом ему удалось прийти к идее неконтролируемого ядерного распада задолго до Оппенгеймера и Коэна. С тем же рвением и дотошностью, с каким он смоделировал вполне работоспособный космический аппарат, Уилфред-Смит изобрел и бомбу. Нейтронного образца. - Эдвард обернулся и посмотрел на чрезвычайно детализированный рисунок, в котором скрывалась смерть. - Небольшая сфера диаметром в метр, энергии которой хватит, чтобы обратить в прах целый город и заразить лучевой болезнью тысячи невинных людей. Это чудовищное миниатюрное изобретение - настоящее тактическое ядерное оружие викторианской эры… и мы не знаем, где оно сейчас и что может случиться, попади оно не в те руки.
- Если Советы об этом узнают… - Алексея пробил нервный смех, - …это может поставить точку в Холодной войне.
- Так себе перспектива, товарищ, - сразу отмахнулся Сэм, сведя все в шутку. - Мне как-то нравится дядя Рональд и тётя Венди, не хотел бы менять их на советские бургеры с Ленином в наборе игрушек.
- Есть силы опаснее, чем Кремль и Вашингтон… - протянул Эдвард и приложил руку к еще пошаливающему время от времени сердцу. - Поэтому мы должны найти эту бомбу. И убедиться, что ее никогда не смогут взорвать.
- Один момент, док… - Джонс поднял руку уже серьезно. - Мне тут подумалось насчет ракеты. Вернемся к ней ненадолго, окей?
- Окей, - английский ученый с готовностью кивнул и внимательно посмотрел на молодого американца. - Появилась какая-то мысль?
Сэм встал с резного стула и прошелся до доски, на которой еще оставалось немало свободного места.
- Мысль предельно простая, конечно. Мы могли бы легко рассчитать ее траекторию и орбиту, если бы знали время и место запуска. - Юноша взял в руки мел и повернулся с остальным членам группы: - Никто не видел в записках мрачного жмурика, он ее вроде так и не запустил?
Француженка привстала с места.
- Я кое-что нашла, - подала она голос под удивленный взгляд Мицуки. - В дневниках ничего нет, но были серии писем. В одном из них упоминался корабль.
- Так-так… - наклонился вперед Алексей. Дюпон перебрала большую стопку внимательно рассортированных бумаг и почти сразу же вытащила одну из них:
- Я не до конца разобрала их смысл, так как плохо владею немецким, но их отправитель по крайней мере уверял хозяина дома, что позаботится о ракете и запустит ее в срок, даже если его не станет. - Ее глаза блеснули в полутьме ламповых светильников. - И вы уже знаете его имя, Эдвард.
- Рихард Шмидт… - произнес Прейфилд, глядя перед собой.
- Именно.
В голосе девушки звучало скрытое ликование. Ей одной удалось связать то, что не увидели двое взрослых людей с большим опытом.
- Не может быть. - Воробьев ошеломленно перевел взгляд с Адели на Эдварда. - Тот старик, что потом был Японии и плел интриги!
- Верный подданный сначала кайзера, затем и фюрера с императором, - закончила француженка; Мицуки, с трудом улавливающей нить разговора, только и оставалось, что мотать головой из стороны в сторону.
Ученый наконец прервал молчание. Признавать собственные ошибки было очень нелегко:
- Значит, он успел запустить корабль прямо перед нашей встречей двадцать восемь лет назад! - Прейфилд обхватил рукой голову. - Когда мы его схватили!
- Это… плохо? - поднял глаза Сэм.
- Достаточно скверно, - с болезненным выражением ответил старик. - Если корабль сгорел в атмосфере и был единственным в своем роде…
Парень бросил взгляд на доску и у него возникла мысль.
- Давайте попробую вычислить траекторию. Можете вспомнить дату и время дня?
- Сейчас… - Эдвард напряг память. Нельзя сказать, чтобы она была в идеальном состоянии. - Пятнадцатое… нет, шестнадцатое. Шестнадцатое февраля, утром. - Ученый закончил более уверенно: - Мы нашли его два дня спустя, он клялся, что запуск полностью безобиден…
- А ты и верь нацистам, старик, - подколол его Алексей.
- Была небольшая слабость, - не стал парировать англичанин.
- Отлично, это уже что-то… - Джонс набросал несколько формул и повернулся к девушке. - Жан, кинешь вон ту записную книжку? В семьдесят третьей странице были точные замеры топливных баков и расчетного ускорения, мне нужно проверить, дошел ли он до второй космической скорости или остался на первой…
- Ого, а ты действительно разбираешься, - отметила Адели, передавая ему нужную тетрадь.
- Приходится понемногу. Так… - Студент-недоучка из Америки поднял светлые ладони кверху. - Дайте мне пару минут и чуть-чуть тишины…
Друзья отвели взгляд, чтобы не мешать математику, и тут раздался тихий голос, который давно уже не было слышно.
- Мисатер Парейфирд…
- Да, Мицуки?
- Кажется, я понять, какой груз быть в ракете, - поделилась японская девочка-подросток и встала с места, чтобы найти в груде бумаг Адели несколько конкретных листов, которые она заметила раньше. - Смотрите…
Она наложила один лист промокашки на другой так, чтобы совместить между собой два разных рисунка.
- Боже правый, - произнес Прейфилд, и у Адели перехватило дыхание.
Сферическое устройство с парковочными выступами идеально попадало во все пазы внутри пустого пространства на чертеже ракеты.
- Все было у нас под носом.
- Но ведь это значит… - начал Воробьев, когда их окликнул Сэм:
- Расчеты готовы!
Встревоженная группа друзей переглянулась. Джонс жестом подозвал их к себе:
- Отличные новости, банда, - корабль до сих пор на орбите! - Сэм усмехнулся и бросил взгляд на вычисления и спиралевидные графики траекторий рядом с подробными рисунком внутренних конструкций ракеты. - Нам повезло: судя по чертежам, в нем заложена примитивная автоматика, расходующая топливо равномерно раз в несколько лет, чтобы он не терял высоту и не разрушился. Только баки должны быть уже почти пусты… - Только сейчас он заметил мертвую тишину у себя за спиной. - Так, народ, а чего вы такие грустные?
Прейфилд ответил за всех, медленно и вдумчиво подбирая каждое слово:
- На его борту нейтронная бомба в несколько килотонн, способная зажечь небольшую звезду. Если она упадет на поверхность Земли с угловым ускорением и нарушением оболочки… - Седой ученый закрыл глаза и покачал головой. - Миллионы людей погибнут в течении нескольких дней, если не часов.
<< Вернуться назад (Глава 7) | В содержание | Читать дальше: Глава 9 >>